Власти потеряли привычную уверенность в том, что управляют событиями в стране. В этом причина затянувшейся идеологической паузы.

Так совпало, что стенограмму беседы Владимира Путина с участниками медиафорума Общероссийского народного фронта «Правда и справедливость» президентская пресс-служба вывесила на официальном сайте 3 апреля в 14:40. Точно в ту минуту, когда террорист в петербургском метро привел в действие взрывное устройство. Понятно, что трагедия полностью перечеркнула казенный медиафорум, задуманный, видимо, как важное идеологическое послание стране.

Впрочем, все верхушечные и околоверхушечные мероприятия и заявления, состоявшиеся или произнесенные до теракта и долженствующие дать ответ на мартовские протестные акции, оказались на удивление пустыми.

Казенные «политологи» и «эксперты», за немногими исключениями откровенные шарлатаны и лизоблюды, недавно устроили в Москве сход и громко жаловались друг другу на новое руководство президентской администрации, которое, мол, перестало их кормить и слушать их мудрые советы, а то бы они, конечно, заранее предупредили, научили бы, как уберечься и т. д. и т. п.

Разумеется, если бы они и в самом деле были способны что-то предвидеть, то сделали бы это даже и без зова на Старую площадь. Через прессу, например. Нелепость этой коллективной акции только подтвердила, что кормить их не за что.

Интеллектуалы либерального круга тем временем пугают друг друга новой волной «завинчивания гаек», которая по их наблюдениям, всегда следует за любыми протестами снизу. Так оно, собственно, неоднократно и случалось. Надо только уточнить, что предыдущие раунды «гайкозавинчивания» происходили тогда, когда протесты укладывались в начальственную картину мира, в которой прикормленные Западом столичные интеллигенты время от времени просто обязаны поднимать голову, начинать мешать системе и нести за это наказание. Но вот нынешняя весна с ее несколькими волнами протестов, происходящих почти одновременно, по разным поводам и в разных местах, включая окраины державы, в эту картину как-то не очень ложится.

Поэтому за закрытыми дверями обсуждают, вероятно, самые разные способы диалога с народом, включая и радикально строгие, но пока на серьезные шаги в какую бы то ни было сторону не решаются.

Держат паузу или говорят нечто маловнятное традиционные наши спикеры, в устах которых так естественно прозвучали бы призывы к репрессиям. Молчит депутат Поклонская. Детский омбудсмен Кузнецова, сообщив, что «манипуляции детским сознанием недопустимы», простодушно добавляет: «Хочется, конечно, с ними (подростками) поговорить и спросить, но за помощью не обращался никто». А министр образования и науки Васильева, проводя расширенную коллегию своего ведомства, лишь по касательной затрагивает прошедшие волнения, обойдясь безо всяких радикальных призывов.

Так что довольно правдоподобными выглядят утечки о якобы поступивших из кремлевской администрации советах спустить на тормозах покатившуюся было по школам и вузам проработочную кампанию. Безумные персонажи, вылезшие было на трибуны, пока отозваны.

В обстановке, когда сигналы свыше не ясны и запутаны, чиновникам приходится импровизировать. Члены президентского Совета по правам человека раскололись на две группировки. Одна довольно явственно критикует охранителей, а другая во главе с председателем Федотовым скорее защищает, но при этом ласково их увещевает, прося все же не перегибать палку. Впрочем, поскольку рекомендации СПЧ патрон этой структуры никогда не брал в расчет, эта дискуссия ценна лишь с интеллектуальной точки зрения.

Зато уж подлинное умиление вызывает демарш сенатора Мизулиной в защиту человеческого достоинства подростков, которых в поисках наркотиков выстроили в школьном коридоре лицами к стенке (фотографии этого шмона с участием специально обученных собак полиция доверчиво распространила сама). Даже и кратковременная неразбериха в сочетании с неясностью намерений высшего начальства дивные дивы творят с работниками исполнительного звена.

Пожалуй, всего одна провластная структура публично выступила с чем-то, отдаленно похожим на план реформ. В докладе «Минченко Консалтинг» отмечается, что протесты вовсе не сводятся к выступлениям личных сторонников Алексея Навального и могут стать куда шире, вобрав в один поток выступления забастовщиков, разоряемых ларечников, обманутых вкладчиков, безработных и многих прочих.

В качестве противоядия предложено несколько послаблений, начиная от прекращения истерического шельмования недовольных и кончая «повышением конкурентности региональных избирательных кампаний осени 2017 года и активным использованием института муниципальных и региональных референдумов для разрешения конфликтных вопросов».

Прямо не сказано, но явственно подразумевается, что все эти новации удержатся в рамках системы, и окончательное слово при любом повороте событий останется за действующей властью. И в этом главная слабость проекта. Ведь главный его адресат неизбежно должен задаться вопросом: с одной стороны, та машина управления, которую он построил, все чаще теряет контроль над народом, а с другой, она вовсе не приспособлена к тому, чтобы взаимодействовать с ним в свободном режиме — как же быть?

Упомянутый тут и по понятной причине забытый медиафорум с неуместным названием «Правда и справедливость», если и был чем-то примечательным, так только своей пустотой. Дело не в вопросах участников, как обычно, подобострастных и много раз уже задававшихся. Дело в ответах Владимира Путина. Он тоже все это уже говорил. Никаких намеков на новый курс, каким бы этот курс ни оказался, не прозвучало.

Судя по всему, этот курс еще не сформулирован даже для внутреннего потребления. Решиться на очередной тур запретов и зажимов сейчас труднее, чем в прошлые разы. А отвинчивать гайки система не умеет. Поэтому держит паузу и работает в инерционном режиме. Конвейер, на котором штампуют заготовленные заранее запреты, работает. Заведомо дразнящие простых людей законы, вроде того, который разрешает группе доверенных миллиардеров не платить налоги в России, подписываются. Борьба с коррупцией в неубедительной для народа форме арестов неудачливых и не имеющих протекции региональных начальствующих лиц продолжается.

Но молчать слишком долго, думаю, не получится. До президентских выборов — 11 месяцев. Надо будет что-то провозгласить. Прямое обещание нового затягивания поясов, хотя и полностью соответствует недавно согласованному финансово-экономическому плану, теперь, видимо, стало невозможным. Добавочные запреты, даже и под соусом борьбы с терроризмом, возможны более, но тоже не легки в исполнении. Ведь прежние запреты не помогли, и люди сегодня это осознают.

Особенность момента в том, что сейчас абсолютно любой курс, будь он «либеральным», «антилиберальным» или даже просто инерционным, властям придется проводить в условиях далеко не такого полного контроля над событиями в стране, к которому они привыкли. Нет и не будет больше того комфорта.