цфпкыцицпкмыаЯ ПОКАКОЛ

ЩИИИИИТ

Блэд

Нэвылаааааай здах

АормоыусвлШиб

praecox («слабоумие преждевременное») — полиморфное психическое расстройство или группа психических расстройств[1], связанное с распадом процессов мышления и эмоциональных реакций[2]. Шизофренические расстройства в целом отличаются характерными фундаментальными расстройствами мышления и восприятия, а также неадекватным или сниженным аффектом. Наиболее частыми проявлениями болезни являются слуховые галлюцинации, параноидный или фантастический бред либо дезорганизованность речи и мышления на фоне значительной социальной дисфункции и нарушения работоспособности.

Шизофрения является одной из основных причин, приводящих к инвалидности. В исследовании, проведённом в 14 странах в 1999 году, было показано, что состояние активного психоза занимает в этом отношении третье место после полного паралича (квадриплегии) и деменции, превосходя по инвалидизирующему воздействию параплегию и слепоту[17].

Однако течение болезни обнаруживает значительное многообразие и не связано с неизбежностью хронического развития или прогрессирующего нарастания дефекта[18][19][20][21][22]:150. Представление (прежде общепринятое), что шизофрения является постоянно прогрессирующим заболеванием[20][23], в настоящее время отвергается специалистами и не подтверждается методами нейровизуализации и исследованиями когнитивных функций[20], клиническими наблюдениями и патоморфологическими данными[23]. В некоторых случаях выздоровление бывает полным или почти полным[19][21]. В числе факторов, обусловливающих более благоприятное течение, — женский пол, преобладание позитивных (в противовес негативным) симптомов[⇨], больший возраст при первом эпизоде, хороший уровень функционирования до болезни[24][25], принятие и поддержка со стороны близких и знакомых и др.

При тяжёлом варианте течения заболевания, если больной представляет риск для себя и окружающих, может потребоваться недобровольная госпитализация. Однако в Западной Европе частота и сроки пребывания в стационаре снизились, а качество работы социальных служб при этом улучшилось[26].

Содержание [скрыть]
1 История

пиздЭЭЭГИО ДБАНРЧЛ АСНРМ ССОАРСЙЙЙЙц

ахахахахаххахахахахыпъ
щъпзьэо

ФРУ ЗИ ГИТС АФ ЗИ АЗЫЬОЫВЛЫВОДСЫВОФЫ

ПАСТКАУНТ

/postcount

neРАБАТАИИИИИЭЭЭАОТ

Л

А вот вы знаете я люблю какать в рот случайным трубам компьютер

пылесос маятник пост

Я чувствую шепот Бездны.
Когда приходит оно то все уходит и возвращается бутират. Оно лнжит и смотрит, оно есть, как символизирут, но есть. Оно стоит и есть. И когда рихожит то деревья и глаза сходятся вместе чтобы была дорога "Соглоза" и тогда по ней идут все. Дорога большая и в ней много есть всего. Там есть глоса-соглоса и оперативные запарыши. Плоское не будет здесь, оно встает с уходом.
Когда все уйдет то будт плоско и тепло, потому что выделится тепло свет и будет жечь. Ильяйльяяай всгда там, он большой и у него много вещей. Я ухожу в места, где повсюду видятся глаза, по одному глазу на каждую сторону, количество сторон же опрежеяется сложностью дороги Сооглоза.
Где был комитат, там появляется Пра, у нее есть ветки, на которых висят жизни. Ее вид наводит самообман и страх, но и желание. Лебатилай может помочь, но его надо искать с карманами, полными глаз.
последние мозги выпускаю на волю. Не будет больше плоского, ухожу в точку, там нет ничего, но есть "есть". Оно есть. Когода и нгде буду я не знает ничто чтобы подойти и остановить, тогад е придет Ильияийльяяай и Фопмытотииу.
Голос бздны слышен больше слабо но видно всегда след и иду по нему по дороге соглоса.

Опасная дорога соглоза, на которой нет ничего, но и есть все. Вижу звук, он идет со стороны, отпускаю страх становлюсь единым с Бездной. Теькасктвоонгх сылшит мои шаги и приветствует меня. Летающий мозг. Я смотрю и вижу красный цвет, я разделена на многие пути, каждый из путей делится еще на несколько, образуя дорогу, которая не едина. Глаза держу наготове, вижу стену, подхожу ближе и пропускаю через нее путь с глазами, в том месте стена становится теплой. Я вижу что за ней, луч Рассвета касается глаза и тут же замирает. Я потеряла одного.
Я инфа из себя, аль-посев в себе. Из жсла я прихожу и сижу перед летающими ветками. Они объединяютс, чтобы было твердо и нельзя было есть, и тогда приходят колеса разные. Их нужно есть чтобы ветки продолжали летать, тогда можно будет идти домой.
слая жслая Ъжслая!

Страшно, идут всякие, длинные, плоские. Их не видно, они плоские! Я поняла, они плоские, поэтому их не видно, теперь!
МОзг разума рождает БЕЗУМNЕ. У меня мозг разума, что теперь делать. Нужно искать что делать, чтобы делать чтото и вещи появлялись. Разные плоские и длинные. И тогда они будут ходить вокруг и подходить, ближе, за ними не видно ничего, что теперь делать. Нужно больше, БЕСКОНЕЧНЫЙ МОЗГ!
Увидеть суть и понять, впустить и пропустить скозь себя и над собой. Войти на грани В БЕЗУМNЕ и ПОСПАТ. Всюду мнгогогранники и тамплиеры, идешь по грани, грани образуют сложную дорогу. Соглоза, твой мозг говорит тебе.
Плосчайший, впукло-выпуклый.
Сегодня день для понимания, чтобы выло и летало. Всю жизнь сидеть, без возможности ступить и пойти. Есть ноги, но они не движутся, есть желание, но оно заперто в клетке, есть глаза, но они не видят. Есть вещи, которые я вижу, есть которые не вижу. Которые не вижу - плоские и длинные, а те, что вижу - небольшие и короткие. Я отпускаю свой мозг, чтобы он понял себя, и пока он понимает, я могу видеть вещи длинные. Они и здесь есть, чтобы видеть их.
Чтобы пришел шторм и ушла пустота, тогда она забирает с собой и все то, что держало. И тогда начинается Отрывание, я люблю Отрывание. Чувствовать тьму и придавать ей вид глаз, видеть больше, понимать и идти. Сложная дорога, но есть глаза, и с ними легко. Смотреть по сторонам, видеть вещи разные, большие, и такие длинные, что их конца не видно. Слева и справа. А впереди поднимается Тихий Рассвет, долго поднимается, уже много времени, по сравнению с которым жизнь - ничто. Но котгда он поднимется, то придет все, и будет много, и ничего не понять. Будет страшно, но и будет свобода, и можно будет наконец идти.
Паконпаколпакон.

КОПТNЛЬНЯ ГРЯДЕТ! ЗАБЕРУТ И БУДУТ КОПТNТЬ! ПОЕХАВШNМ В БЕЗУМNЕ НNПАСПАТ!

Лучи излучения излучаются, вращаются-превращаются перемещаются.

Каждое утро я просыпаюсь и кричу: "Оно ебет вверх и вниз, оно ебет вверх и вниз!"

Говно и моча - летающие вещи. Я долго думала, изучала, и тут я поняла почему. Они же летают, когда мы ссым и срем. Это те несколько секунд в их жизни, когда они могут летать. Я даже захотела стать как они.
Летают ли говно и моча, когда мы ссым и срем или они падают. Я долго думала, изучала и тут я поняла: они летают. Падать это как летать, только вниз, но если предположить что говно и моча хотят лететь вниз, то они не падают а летают. Отлично. Говно и моча - летающие вещи.

Я сегодня ночью снова ползала по полу. Я не знаю зачем я это делаю, просто бывает проснусь и хочу ползать по полу.
Потом я ничего не помню, но мне рассказывают что слышно как кто-то воет. Как-то необычно.
А еще иногда стою ночью посреди комнаты и думаю как было бы круто ехать вместе со всеми, а так я еду сама.
Находясь на грани Бездны можно видеть длинные вещи, ибо сам удлиняешься. И те, что короткие, обретают иной облик.
Они ни на что не похожи, разве что на самих себя. Их невозможно вспомнить. Но их можно видеть.

Ржуй когда станет слышно, и глаза в карманах, чтобы видеть. В карманах глаза в карманах.
Туда и обратно вещи двигавывоются. Быстро двигавывоются, ничего не видно. Поэтому гудит. Преобразоаоаывается.
Летающие бочки с веществом! Вещество летает, а бочки стоят, вещество в них, таким образом они летают, и так далее.
Когда возвращается вещество, бочки исчезают и начинают катиться. Катятся-катятся бочки. А вещество летает. А потом бочки остановились.

Нечто перемещается в группе себе подобных, оно имеет тело, если этот бесформеный кусок можно чем-то назвать, подобие зрительного органа и несколько конечностей снизу. Привычно покачиваясь, так как остальные, оно проползает мимо обсуждающей что-то группы таких же существ. Прислушиваясь оно стоит и воспринимает. Особи группы направляют на это свои отростки, интересуясь, но оно так же остается неподвижно наблюдать. Вскоре остальные теряют интерес и возвращаются к своим делам, через некоторое время они уходят.
Оно стоит и слушает тишину, размышляя. Оно видит что вокруг никого и тогда оно ощущает свободу. Покачиваясь оно размерено обходит окружающее пространство, осматривая детали, размышляя. У этого есть отросток, непохожий на какой-либо другой орган этого существа, у остальных такого нет, поэтому оно прячет его в обществе других. Оно достает отросток и начинает им размахивать в такт своим мыслям. Стоит, мыслит и размахивает отростком над собой, воображая себя частью мира, пытась ощутить что-нибудь необычное, чего не видят другие. У нечто это удается, оно ощущает других таких же как оно, которые тоже прячут свои отростки и покачивают ими если рядом никого нет.
Оно слышит их зов и идет к ним. Оно никогда не было так счастливо, они собираются вместе в тесном помещении и начинают безудержно махать отростками, задевая стены, потолок, попадая друг по другу. Им это нравится. У одного из них отросток самый длинный, оно останавливается и начинает воспринимать, остальные прекращают махать, опускают отростки и воспринимают это существо. Оно поднимает отросток и указывает им вверх, остальные стоят неподвижно и смотрят. Медленно тянут онии свои отростки к первому, простертому вверх, ощущая что-то новое стоят они, пораженные.
Так они стоят долго, до тех пор, пока первый не упал. Тогда упало и оно, легло рядом, медленно двигая отростком, остальные один за другим стали ложиться в ряд. Один толчек и они покатились.

Они ждут чего-то, вглядываясь в белесый туман, окружающий колонны, на которых сидят. Возвышаясь над непроглядной бездной, затянутой бурым дымом в котором то и дело виднеются сполохи красного света они думают о своем месте, пытаются разглядеть лица других, но не могут - каждый из них повернут спиной к остальным. Лес колонн уходит вдаль, насколько хватает взгляда.
Он зачерпнул ладонью горсть песка, смешанного с пеплом и пылью засохшей крови и медленно высыпал, наблюдая как частицы мерцают в тусклом свете и ветер уносит их с собой, через край колонны в бездну. Послышался заглушенный далекий вой, отраженный и приумноженный эхом колонн. Кто-то снова сорвался, не смог больше сопротивляться. Эхо никогда не затихает, только слабеет, но его всегда слышно. Он уже давно перестал замечать тихий гул, доносящийся отовсюду и только если вслушаться, то можно услышать их зов.
Здесь нет дня или ночи, ничего не происходит, время ускользает от следящего разума. Он не помнит сколько времени провел лежа на краю вглядываясь вниз, пытаясь разглядеть что же там в глубине или как долго смотрел ввысь на игру огненного шторма, бурлящих потоков вихрей пламени, перетекающих один в другой, кружащихся в темно багровых небесах. Может быть месяц, год или вечность.
Он не помнит как попал сюда. Он не знает кто он или как выглядит, здесь нет ничего, в чем можно было бы увидеть свое отражение. Рядом нет никого, с кем можно было бы поговорить, облегчить тяжесть одиночества.
Тишину разрезал вопль, доносящийся отовсюду и постепенно нарастающий в силе. Так не может кричать человек, так может кричать только душа полная ужаса и безумия. Он встал с широко раскрытыми глазами и ртом, застывшим в безмолвном крике и увидел как повставали другие, находящиеся на колоннах рядом с ним. Этот вопль достает до самых глубин души, с перекошенным от мучения лицом они мечутся, хотят уйти, убежать, но отсюда выхода нет, только прыгать.
Наконец крик стих. Обессиленный он упал на запыленное каменное плато, тяжело дыша. Его конечности перекошены и скручены в безумной позе. Он перевернулся на спину и уставился застывшим взглядом вверх. Впервые в картине вихрей он разглядел движущиеся массивные тела, едва виднеющиеся за слоем пепла и пыли. Их движение хаотично и непривычно, оно как танец без ритма. Еле ощутимая волна пронеслась из дали, гул усилился и в нем стали разборчиво слышны удары, словно от исполинских барабанов. Воздух стал таким плотным и тяжелым, как будто тяжесть этих существ наполнила его. Стало трудно дышать и с каждым ударом вся колонна вздрагивала и продолжала мелко вибрировать. Он отключился. Ему снились сны о бессознательных блужданиях, он умер нахуй в лесу и в море под водой, он заблудился во тьме глубоко под землей. Потерял себя.
Небеса спали, когда он пришел в себя. Он сел, огляделся, но кругом только далекие крохотные силуэты застывших скрюченных фигур со склоненными головами, каждая на своей каменной колонне, словно на троне безумия и одиночества. Безысходность снова наполнила его разум. В приступе отчаяния он стал раскидывать руками слой кровавого песка и пепла, покрывавшего камень. Не зная на что надеяться он обдирал ладони о каменное плато. Вне себя размахивая руками, задрав голову вверх, он кружился, разбрасывая песок. Но изможденный, оступился и только в один миг прежде чем тьма поглотила его, разум выхватил символы, высеченные сбоку колонны: "К0NbR".

Долго срала, заблудилась в темноте.
Falls to repell the seamless
Wombs to rip the earth
Мне говорили что я канализационная львица и что нужно ходить туда с ложкой, пока я сама не поверила в это.
Они подходят к туалетной двери и говорят чтобы была аккуратна, тогда я начинаю крутить головой как в метахаосе, быстро-быстро, чтобы ничего не было видно.
Я иду на улицу, уже темно и ветер дует. А фонари не светят. Я ложусь поперек тротуара и жду когда кто-то о меня споткнется, при этом каждый раз поворачиваясь на 90 градусов по часовой. Если смотреть вперед, чуть приподняв голову, то можно видеть умственно-заключенных, они сидят, скрючившись, в углах возле домов и заборов. Их силуэты чуть заметно просвечиваются сквозь ночную темноту. Они быстро хаотично двигают руками и ногами, при этом их движения как будто частично происходят не в этом мире, материализуясь в определенных формах, иногда в нескольких сразу.
Я достаю из рюкзака бутылку и быстрым движением захватываю в нее часть воздуха, моментально закрыв крышку, не спуская глаз с существ.
Один из них остановился, замер неподвижно, его руки опустились и голова поникла. Через некоторое время послышалось тихое потрескивание, я подползаю все ближе и вот видно как первый росток пробился сквозь трещину в черепе умственно-заключенного. Я достала ножик и срезала с него семена темноты.
Раздался слабый хлопок, ушедший тихим эхом по улицам разрушенного города, осыпав меня, лежащую на брусчатке, облаком горького пепла. Тело пропало, как и угол дома, у которого он сидел. Я быстро завернула семена в пледю и спрятала в рюкзак.
Вокруг каждого дома, напротив каждого окна стоит человек. Они смотрят в окна, замерев с пустым взглядом, а из темных окон, на них в ответ смотрят такие же безразличные застывшие лица. Некоторые их них висят головой вниз, зацепившись ступнями за углубления в кирпичной кладке, таким образом они могут смотреть в окна на этажах выше. Так происходит каждую ночь. Поначалу это казалось смешным, я даже кидалась в них говном или обссыкала с крыши, но никто не обращал внимания и скоро это надоело.
Проходя мимо одного прохода было слышно как из темноты кто-то зовет, просит дать ему семена, говорит что пустой. Прибавила шагу. Эта ночь длинная, осталось еще 32 тысячи ударов сердца.
Оранжевая капля упала на ладонь, это ржавеют железные конструкции где-то высоко в облаках. Никто уже не помнит когда и зачем они были построены, только неприступные железные колонны торчат из нескольких мест в городе, уходя высоко ввысь, за пределы видимости.
Иногда можно встретить людей, стоящих с запрокинутыми головами, открыв рты, они хотят ржаветь. А я спряталсь под треугольным навесом. Через некоторое время ко мне присоединились другие, такие как я, с треугольником на воротнике и с пледю в рюкзаке.
Побежали к центру перекрестка дорог.
В это время приходит страх, ночные комары гудят в темных углах развалин. Мы садимся кругом спина к спине, с пледю в цетре и следим за всем, что происходит вокруг. Глаза прикрыты, еле дышим, одну руку подняв вверх, в ожидании. Только слышно как медленно бьется сердце. Страх сковывает сознание, проникая в самые глубины, уводя во тьму, туманную, настолько плотную, что можно ее потрогать. Мы идем скозь нее куда-то, впятером, разрывая руками, словно плывем во мраке. В таком месте нельзя останавливаться.
И вот первый луч коснулся кончика пальцев, прорезав тьму, совсем скоро наступит рассвет. Мы встаем, берем пледю и идем по дороге на запад, наши тени отбрасывают туманные, постоянно меняющиеся силуэты на дома впереди. Улицы опустели, только кое-где из кирпичных стен домов торчат чьи-то перевернутые туфли.

Я слышала что есть окно и смотрела в него. Внизу была видна дыра канализации, ее края едва виднелись на горизонте. В дыре бурлили головы. Они вращались, прыгали, бились друг о друга, издавая пердящие звуки. Головы были без глаз и ртов, только с одной большой дырой вместо лица.
Я ссала вниз, как и подобает теперешним гражданам, исполняя свою суточную обязанность. Головы завыли и устремились к струе, наполняя свои лицевые дыры и прыгая, расплескивая мочу.
Я подождала пока обсохну на теплом ветру и полезла обратно на стену. Стена почти разрушена и кое-где видны остатки конструкций, которые когда-то были этажами многоэтажки. Из стены под углом торчит ржавая балка, на конце которой прикреплен диван, там моя сычевальня.
N3Ж0П

Они наносят удары головой. Далеко слышен стук, я вижу тусклый свет, предрассветные тени. С улицы слышен крик: "ХУЙ!". Потом тишина, и снова. Этот шум мешает заснуть, поэтому я выхожу на крышу. Вижу идущего далеко снизу человека, его движения не поддаются описанию, в них мало человеческого, есть нечто чуждое, омерзительное и тошнотворное, это он кричит. Дальше через дорогу лежит толпа людей лицом вниз, в асфальт. Они наносят удары головой, стук эхом отдается по улице и уходит в даль. "ХУЙ!" - снова выкрикнул человек и продолжил свои движения. Этот мир, что я вижу с высоты, свесившись со стены вниз головой, ухватившись брухлей за отвесную стену дома, наблюдаю. Но звук, он доходит до меня и берет свое, я начинаю вращаться, обдирая руки о кирпичную стену. Я закручиваюсь вокруг своей оси, тени проносятся перед моими глазами, я теряю опору и чувствую что лечу. Мои брухли разрезают воздух как лопасти вертолета, вращаюсь, головой вниз я вижу все тот же ебаный цирк, но теперь я лечу, и ничего мне больше не нужно. Полетели со мной~
Я отключилась. Этот мир, он давит на сознание, вызывает галлюцинации. "ХУЙ!" - снова донеслось с улицы. В окно подуло свежим морозным воздухом с примесью запаха сушеных кишок. "ХУЙ! ХУЙ!" - слышно из окна - это люди, что потеряли цель, бродят по городу и кричат. Я осторожно выглядываю в окно, уже много дней сижу в комнате не высовываясь, не выходя на улицу. По стене дома напротив ловкими движениями движется голый человек, он ухватывается хуем за стену, делает толчек, перепрыгивает через окно и снова хватается хуем. Снизу под домом стоят люди и смотрят. Некоторые выкрикивают. "ХУЙ!" - этот был совсем близко, я оглянулась вправо вдоль по улице, там так же люди перемещаются по отвесным стенам домов. Я давно оставила попытки понять что происходит, мне кажется они что-то ищут в домах.
Сегодня также слышен стук, как и неделю назад. Это толпа, но теперь они далеко, на моей улице уже весь асфальт раздроблен, не думаю что они скоро вернутся. Я сижу перед окном, ветер завывает в сушеных кишках, развешеных на высоких столбах, что возвышаются над домами по всему городу. Эта какофония звуков, как органная музыка из ада заставляет замирать в ужасе раз за разом. От нее стены, пол, стекла мелко вибрируют с каждым порывом ветра, а в нынешнюю зимнюю пору редко когда прекращается. Остается только принять происходящее и ждать.
Сегодня не слышно стука, сегодня никто не кричит, даже ветра нет, только громкое шуршание раздается эхом по улицам. Этот звук, казалось бы тихий, заставляет все вокруг дрожать. Мы смотрим в окна и наблюдаем за потоком, что течет по разрушеным улицам. Он смывает все: раздробленые куски асфальта, части лбов, ошметки хуев тех, кто сорвался со стен. Все перемешивается в темно-буром потоке жидких людей. Он смывает машины, столбы, других людей, идущих по улицам на работу, упрямо отрицающих что прежнего мира уже нет, ничего нет. Поток огромной волной проходит по городу чтобы сделать круг где-то в выжженых пустошах и снова вернуться в город. Мы сидим и смотрим, мы больше не знаем что теперь делать, надеемся только что многоэтажки выдержат.

Я долго думала, изучала и тут я поняла. Я босс и меня валят. Долго валят, так долго что я уже не замечаю этого.
Бочки с полимерами появляются и летают, мы их ловим и складываем в ящик, но их тяжело поймать. Быстро летают перемещаются, и этот вой, он мешает, за ним ничего не слышно. Иногда я думаю о том, что внутри бочек, но сразу становится страшно и я забываю о чем думала. Сегодня такой же день как обычно, уже поймали несколько, до завтра хватит, скорее всего. Если каждый день будет так же, то есть надежда не проебать все полимеры. И тогда, однажды, можно будет … и … и знать что теперь …
Все здесь треугольное, пол, рисунок на полу, дверь, темнота. Позломящиеся в опарышах. Их тени до сих пор преследуют меня, я слышу их тихое шипение за спиной, смотрю вперед и вижу омерзительный, тошнотворный дверной проем и вонючую дверь в нем. Вокруг темно, не знаю где я, видно только проем впереди и слышно шипение сзади. Иногда я набираюсь смелости и оглядываюсь через плечо, насколько смогу, тогда во тьме кое-как различаю несколько силуэтов, похожих на человеческие, пол под ними покрыт слоем чего-то светлого, и если присмотреться, то можно заметить движение, как будто все вокруг живое. С этих людей постоянно сыпется что-то и они все время тихо шипят и свистят. Хуже всего то, что я не могу пошевелиться. Остается только надеяться что они меня не видят и продолжать сидеть.
Бывает ко мне приходят другие, они чем-то похожи на меня, но в темноте плохо видно. Мы говорим о разном, о приходе Тихого Рассвета и о КОПТNЛЬНЕ. На это недолгое время силуэты отдаляются во мрак, но вскоре мои гости уходят и мое испытание продолжается. Я каждый раз хочу их предупредить о тошнотворности и омерзительности дверного проема, через который они ходят, но похоже, они не замечают этого, странно... Если бы не интернет и двач, я бы долго не протянула.
Сначала треугольная комната с треугольной дверью, потом дорога до самого горизонта. Вокруг полумрак и только далеко впереди виден яркий свет, один единственный луч касается моих глаз. Но сколько бы времени я не провела здесь, рассвет так и не наступает. По обе стороны от дороги есть вещи, они длинные и короткие, трудно это описать словами. Но у меня есть глаза в карманах и я могу идти дальше.
Под ногами кубы, они увеличиваются и уменьшаются, находясь в постоянном движении перемещаясь и вращаясь. Когда-то я долго сидела и смотрела, это действо поглотило меня, и только звук вывалившихся из кармана и покатившихся глаз разбудил меня, когда я уже лежала на дороге лицом вниз не в силах оторваться от кубов. Я ощутила что на плечи что-то сыпется, смотрю вверх и вижу очень странное, не похожее ни на что лицо. Оно шипит и свистит, из его рта сыпется белая хуйня, засыпая все вокруг. Пришлось искать укрытие. Забравшись под высокий мясной вырост, торчащий из земли, я присмотрелась к белой массе вокруг, она двигалась, как живая. Прошло некоторое время прежде чем лицо исчезло, я все время слышала шипение, но был и человеческий голос, из всех слов я смогла разобрать только “рассвет”. Должно быть кто-то меня потерял из виду и ушел, на небе снова полумрак, а мясной вырост сдох нахуй, не знаю почему, но начал булькать, вонять и распадаться. Иду дальше.
На горизонте виден большой шар, он медленно приближается, я иду навстречу. Чем ближе подхожу, тем меньше остается желания идти вперед, хочу вернуться, но не могу, по этой дороге пути назад нет. Мясной ком с глазами и ртами перекатывается на отростках, торчащих из всей его поверхности прямо на меня, вот он надо мной, начинает вращаться, все мои вещи всасываются в него. Он укатывается дальше, а я, похоже, обоссалась, теперь у меня нет ничего, даже одежды.
Издалека донеслось одно лишь слово - Ильяийльяяай, теперь все ясно.
Я выхожу на берег реки, по которой текут жидкие мозги. Рядом табличка с надписью “овсянка”, пустой миской рядом и пачкой хлопьев, никаких чайников или воды поблизости нет. Что делать и так ясно, спустя четверть часа усердного действия я выпихиваю овсянку в миску и оказываюсь не другом берегу.
Теперь Аксолотль-тян идет за мной, иногда она говорит что хочет стать более цилиндрической, говорит что так надо, а потом исчезает. Никак не пойму ее.
Внезапно дорога обрывается, такое бывает, я снова в треугольной комнате, снова слышу шипение и свист из-за спины и с обреченным видом иду на двач рассказывать о своих охуительных похождениях.

Я долго думала, изучала и тут я поняла: моча выходит из крови, т.е. кровь это моча и кровяные клетки. А значит вампиры фактически пьют мочу. Они шкворени. А еще выходит что все люди ссут своими сосудами НЕПРЕРЫВН0. Это охуенно.

Охлол, это напомнило мне как я однажды нажралась в говно. Дело было тоже на вписке, но перед приходом на квартиру мы долгое время ходили по городу, а мне жутко хотелось срать. Но я терпела, да и было особо негде. И вот наша группа пришла на место, человек 20, некоторых я знала хорошо, но большинство были едва знакомы. А там мы пили сначала вискарь, потом коньяк, потом какой-то самогон, в перерывах курили кальян. Где-то там меня и накрыло. Помню я только обрывки того что происходило, но вот: в алкогольном угаре я выкрикивала какую-то несусветную хуйню про говно, мочу и паштет, я перекатилась в центр комнаты, легла на спину и задрала ноги вверх к потолку, непрерывно ими дрыгая как контуженая. Потом я стала снимать с себя одежду и бросать ее во все стороны, попадая в людей. Дальше я плохо помню, только обрывки и картины комнаты в говне, но мне рассказывали что я выпучила глаза как будто рожала, выкрикнула "ХУЙ ПИЗДА МОЧА ГОВНО!" и начала дристать лучами поноса с задраными вверх ногами, при этом все еще дрыгая ими, а руками я поворачивала себя на полу так что задристала все вокруг. Дальше я совсем ничего не помню, но как говорят, меня отнесли в парашу и закрыли на ночь. Я некоторое время еще кричала что-то про говно, пердела и ломилась в дверь, но вскоре уснула. На утро, проснувшись, я мало сказать что охуела. Такого стыда я еще никогда не испытывала. Выйдя из сортира я обнаружила что многих из тех, кого я не знала, уже ушли. Остались только те, кого я могу считать друзьями. Они дали мне вымыться в душе и вскоре я свалила.
С тех пор прошло несколько лет, мы с друзьями все еще иногда вспоминаем случившееся и проигрываем.

Мне приснился сон. Теперь я знаю - древних всего 32, не 7, как считалось раньше. Какая-то сущность говорила со мной. Я видела одного, он был внутри маленькой полой планеты, как огромный шаи-хулуд он ползал во ее внутренней поверхности, иногда поднимаясь и касаясь ядра, чтобы согреться. Мне сказали что этот древний П0СТ∀РЕЛ. Многие другие постарели тоже. Это было сказано с особым значением и смотря на огромного червя я понимала смысл их слов. Он в огранчиении себя, в признании границ своей сущности, это как прибытие в конечную точку. Это и случилось с ним. Но я все еще не понимаю, как могут постареть бессмертные.

Смысл ходит в темноте. Одна его часть - слово, другая - глаз.
Глаз смотрит в пустоту, а слово существует над ним.
Смысл не может увидеть себя ибо глаз всегда смотрит в противоположную от слова сторону.
Все летает и вращается.
Я говорю о смысле и подразумеваю глаз.
Я говорю о слове и подразумеваю дорогу.
Дорога уходит далеко, по обе стороны от нее вещи длинные и плоские, но впереди виден Тихий Рассвет. И в карманах глаза в карманах.
И конец этим словам - ИЛЬЯИЙЛЬЯЯАЙ.

Я в говне и моче зарывала свои мечты
И пердела ртом и кричала "ХУЙ! ПИЗДА!"
На свитере я проезжала перед глазами толпы
Я скользила, а в моих глазах пустота

Местная поехавшая.
Не могу сказать когда и с чего все это началось. Я перестала играть с другими, стала отдаляться, замыкаться в себе. Было это где-то в средних школьных классах. До сих пор не знаю причину. А потом я ебанулась, я искала внимания и не знала как его получить. Я начала выделывать всякую хуйню в ущерб себе и на потеху окружающим. И когда они смеялись, я смеялась вместе с ними.
Когда я училась в универе, я ходила по корпусам и кривляла лицо студентам, преподам. Я делала дакфейс, не тот, который принято считать дакфейсом, а изначальный - выпячивая вперед верхнюю губу, и поджимая нижнюю, при этом выкатив глаза. Я делала вид что у меня такое лицо. Я могла ходить в толпе студентов и пердеть ртом, делая вид что это не я. Иногда я выбегала из аудитории первой пораньше, пока остальные еще собираются, ложилась в коридоре возле двери на пол, упершись ногами в стену и ждала. На мне свитер, а полы у нас довольно чисты и отполированы. Когда выходил первый человек я со всех сил отталкивалась ногами от стены и проезжала по полу мимо входа в аудиторию, прямо перед ногами у выходящих. При этом я издавала пердящие звуки. Также, когда я стояла перед еще закрытой аудиторией, когда все ждали препода, я внезапно падала на пол и начинала выкрикивать всякую несусветную хуйню. Иногда, когдя я сидела на паре, я могла внезапно выкрикнуть что-то нераздельное или сидеть бормотать типа заклинания себе под нос. Когда я ходила поссать, то запиралась в кабинке и начинала завывать, сильно, чтобы было слышно и в коридоре. Иногда ко мне заходили узнать что случилось, тогда я вываливалась из кабинки и выкатывалась по сортирному полу наружу в корридор, за угол на лестницу и скатываюсь дальше по ступенькам, при этом завывая, пердя и с дакфейсом на лице.
Теперь я хиккую, работаю с дома и боюсь выходить на улицу. Иногда по ночам я просыпаюсь и с охуевшим застывшим лицом вспоминаю все что делала в те годы. Потом встаю и бухаю до утра.

Я NН0ГД∀ думаю что было бы неплохо снова вернуться в YНNВЕР. Снова ощутить это чувство, когда ездишь по полу на свитере перед ногими всей группы и преподов, пердеть ртом в толпе, выкрикивать всякую поехавшую хуйню. Было клево.
Это ощущение пущеных по пизде стремлений, раскалывающихся желаний, мечты, которую сама закапываю говном. Я проезжаю на свитере перед толпой а в моих глазах пустота.

А ты неплоха. Молодец.

Брось мысли о суициде. Это тупо, ты молод и у тебя много чего впереди. Мдп - не страшно, я видел массу людей с этим диагнозом, все выправляется с возрастом. Живи, и удачи.

>>157318017
Ты - это я.
История очень похожая, биполярка, максимализм. Год назад рассуждал как ты, и чуть не вскрылся к хуям. Сейчас куда легче, но скучнее.
Я что тебе хочу сказать, братишка. Помни - за тягостью лёгкость. Суицид хуйня, суициднуться можно в любой момент - а вот наладить свою жизнь, нихуевый челендж.