Алоха. Сейчас я расскажу вам одну историю; реальна она или нет — это уж решать вам.
Начнем с того, что я обосрался. Нет, не в том смысле, что сплоховал, а реально обосрался и обосрался не где-то, а в театре. Конечно, не прямо театр, как Большой театр, а просто театр. И все бы ничего, скажешь ты, старик. В принципе, я тоже согласился бы, что ничего особенного — пошел в сортир, выкинул старые трусы, помыл задницу аки француз в биде и все. Но тогда эта история не стоила бы того, чтобы быть написанной, согласись.
Нет, старик, все сложнее: я актер, не просто актер, а подающий большие надежды актер. Я любимчик директора нашего театра.
Но все по порядку, я расскажу, как все произошло и что было потом.
Утро перед постановкой, нетленная классика — "Ромео и Джульетта". Я играл в этой постановке уже много раз. Но есть одно "но" — это был дебют моей подруги в роли Джульетты. Вот уж кому нужно было обосраться на сцене, не правда ли? Но обосрался Ромео, опытный такой Ромео.
Вообще, с Джульеттой, а в миру Дашей у меня кое-что наклевывалось, мы даже договорились после постановки сходить в кафе. Еще раз напомню. Это дебют девушки в роли Джульетты, это важно.
Итак, в тот день гвоздем моей кишечной постановки был кумыс графа Париса, ну то есть не графа Париса, а казаха Тарыма, но в тот день он с самого утра был графом Парисом, или, как мы его называли, ПарЫс. Парыс ничего не имел против, я и раньше его подкалывал (хотя, видимо, это и сыграло решающую роль в свободной постановке Ромео и немного дерьма в гульфике). В общем, кумыс Парыса вдохновил мой кишечник на трубное пение за два часа до начала постановки. Но в тот момент я ни о чем не мог думать, кроме комбинации меня, Джульетты и кровати, хотя подойдет и стол, да что там — вместо кровати подошел бы и пень в парке. Это и дало главный сбой: вместо того, чтобы думать, как отправить коричневые войска в неравную битву с повелителем вод Посейдоном, я думал, как отправить своего кожаного воина во влажную крепость Джульетты.
Но вот уже начало представления. Мы с Меркуцио выходим и делаем все ровно по тексту. В то же время где-то внутри назревает бунт, и вот тут-то еще не обосравшийся совсем не от любви Ромео понимает, что зря не отправил коричневую армию в бой, ибо войны жаждут битвы и бьют в ворота. Текст говорится на автомате, я почти вживаюсь в роль; хоть и до сцены с ядом далеко, я понимаю, что настоящим ядом был кумыс. Ох уж этот сраный граф Парыс. Граф Парыс тем временем ехидно узкоглазо улыбался прямо на балу у синьора Капулетти.
Бро, позволь я пропущу все те моменты, пока дерьмовые в прямом смысле войска выбивали ворота, и перейду к сути. Теперь представь, постановка "Ромео и Джульетта". Джульетта, если и волнуется, то это незаметно, а вот Ромео весь потный и волнуется, но далеко не за свою игру; рядом непонимающий Меркуцио тоже слегка потеет, но в Меркуцио 110 килограмм, так что это норма. Теперь передаю все сюжетные диалоги со всей точностью. Точностью не по спектаклю, к сожалению, а по реальному положению вещей. Врата мои тем временем были почти полностью пробиты.
— Ромео, ах Ромео, как я мечтаю быть твоей, – со всей нужной интонацией говорит прекрасная Джульетта.
— БЛЯТЬ КУМЫС – совсем не та интонация, да и слова не те, но кумысу в тот момент было плевать на Шекспира.
Зал мгновенно затих, ценители театра пытались понять, когда Шекспир мог узнать про кумыс.
Тишину медленно, но верно прерывал гудящий звук моего кишечника. Пот лился градом, еще немного, и тевтонский орден моего зада пойдет в коричневый крестовый поход по трусам с целью обратить всю мою одежду и волосы на заднице в свою веру.
Но тем временем надо было решать ситуацию на сцене, правда, уже в компании едко пахнущего авангарда моей армии.
Мой друг Меркуцио решил выправить ситуацию и продолжил говорить свои слова.
— Я буду биться с тобой, Ромео, я помогу тебе во всем, – Меркуцио отлично отыграл свои слова.
В то время как я скрючивался все больше и больше. А теперь вспомни, дружище — моя прекрасная Джульетта, о прелестях которой я мечтал и в менее узких трико. Дамочка была прекрасна внешне, но умом не блистала. Видя, как я корчусь, она решила что пора уже переходить к конечной сцене, когда нужно было увидеть якобы мертвого Ромео и отъехать ей самой. Смею напомнить, что меня скрючивало все больше, к тому моменту я весь в поту валялся на сцене. Но тут мне в голову пришла гениальная идея. Для башни Джульетты мы использовали перемещающуюся на колесиках постройку, стилизованную под башню, внутри нее вполне можно скрыться и быть невидимым для публики. Это был мой шанс. Я собрал все свои последние силы и прокричал:
— Джульетта, любовь моя, громче, кричи же громче слова свои, пусть все услышат, – согласитесь, очень даже неплохие слова для Ромео, который вот-вот насрет прямо на сцену.
После этих слов я, не разгибаясь, забежал в «башню», спасительную башенку. Даша\Джульетта тем временем начинает:
— Ромео, о боже, Роме..
ППППВВВВУУУУХУХУХПППВВВУУУУУУУ
Да, слова она определенно сказать не успела, да и недостаточно громко. Тем временем высвобождался тевтонский орден вовсю. Тут настал звездный час Джульетты, не знаю, что было тогда у нее в голове, но, видимо, то же самое, что лилось на древесный пол башни прямо из меня.
— РОМЕО, РОМЕО, ЗАЧЕМ ТЫ УБИЛ СЕБЯ!
ЧТОААААААА? Мой зад даже временно перестал штурмовать башню.
— Я НЕ МОГУ ЖИТЬ БЕЗ ТЕБЯ, РОМЕО
Меркуцио стоял и охуевал
— РОМЕО, НЕТ, РОМЕО, Я НЕ МОГУ ТАК ЖИТЬ, ПУСТЬ ВСТРЕТИМСЯ С ТОБОЙ НА НЕБЕСАХ МЫ
Ответ Ромео был лаконичен:
ППППВВВВУУУУХУХУХПППВВВУУУУУУУ
Честно, старик, я бы рассказал тебе, что творилось в зале, но именно это меня волновало уже меньше всего, ведь жизнь катилась к черту по моей прямой кишке. Пока я клял сраного графа казаха и всех Капулетти, я немного отвлекся в своей уютной башне. Как мне передавали потом разговор между импровизирующем Меркуцио и не очень умной играющей в первый раз Джульеттой был примерно таков:
— Джульетта, Джульетта, где же Ромео? Быть может спасем мы его? – мда, друган Меркуцио явно не может в импровизацию, ибо вламываться ко мне в башню явно плохая идея
— Он в башне, Меркуцио, Ромео мой отравлен! – сюжет в задницу, абсолютный неканон хуже пятого сезона Игры Престолов. СТОП ОНИ ЧТО ИДУТ В БАШНЮ???
— РОМЕО, РОМЕО! – БЛЯЯЯЯЯЯЯЯ!
Считаю важным отметить, что конструкция башне крайне слаба, ибо дальше произошло следующее.
Я, понимая, что если я не выйду сам, они найдут меня, надеваю свои сраные (в прямом смысле) трико, пытаюсь выбежать, полоумная Джульетта и 110-ти килограммовый Меркуцио пытаются войти.
Блин. Бля. В итоге башня разваливается, да-да, она блять разваливается на части.
Полная тишина в зале, «технический режиссер» или просто чувак, ответственный за занавес, лениво приходит на свой пост.
— РОМЕО ТЫ ЧТО ОБОСРАЛСЯ? – Даше стоит отныне играть не Джульетту, а самого Шерлока Холмса.
— Папа, а дяденька что, там накакал? – вспоминается нетленное «А король-то голый», дети умеют сказать точно как никогда. Особенно из зала, хранящего гробовую тишину.

Занавес
И вроде бы мой кошмар закончился. Но нет. Старик технический режиссер по привычке открывает занавес снова, что бы мы могли поклониться.
Занавес открывается снова. Выходит весь актерский состав. Ну ты понимаешь, какой там был ад. Все тактично стараются игнорировать огромную кучу дерьма посреди сцены, кланяются.
Занавес
Я не буду пересказывать весь последующий вечер. Скажу только, что знают меня под именем Сромео, а казахам я с тех пор не доверяю. И да, карьера актера моя была окончена. Как и возможности покувыркаться с Дашей\Джульеттой. Возможно когда-нибудь я напишу о том как все это закончилось, но это совсем другая история.

Со мной сегодня случился просто феерический фэйл. Дело в том, что есть одна одногруппница. Она всегда очень тихая и скромная. Когда разговаривает - всегда слегка улыбается, по-доброму так. Так вот, она отшивала всех уёбков, которые к ней пытались подкатить. И как-то раз я пересилил себя и пригласил её погулять. К моему удивлению она согласилась. С тех пор мы часто стали гулять. Сейчас на улице холодновато, поэтому мы обычно заходили в кафе, книжный магазин или ходили в кино. Сегодня у неё не было родителей, и она пригласила меня к себе. Мы пили чай, болтали, и в итоге решили посмотреть Харуки Цудзумию. Я не фанат аниме, но она сказала, что мне должно понравиться. И вот на третьей серии мне захотелось посрать. Собственно, узнав географическое расположение туалета, я туда удалился. Закрыв дверь и быстро стянув штаны, я начал яростно срать, буквально за 7-8 секунд я обрёл гармонию с миром, но её нарушил обеспокоенный крик моей тян:\"Андрей, я забыла сказать, у нас авария в подъезде, воду только вечером дадут, у тебя всё нормально?\". \"Да, всё отлично\" - выдавил из себя я. Дёрнул смыв - воды нет. Ну, думаю, ёршиком гавно затолкаю. После минуты стараний оказалось, что идея не самая лучшая. Ёршик весь в говне, да и унитаз тоже. Решил смыть гавно с ёршика водой, и продолжить. Сунул ёршик в раковину, повернул кран, и вспомнил, что воды нет. Шмоток говна с ёршика неспешно плюхнулся в раковину. У меня начали трястись руки от безысходности, но мозг работал. Он подсказывал, что выход из ситуации нужно искать нестандартный, и я его нашёл. Набрав говна в руки я двинулся в комнату, и с криком \"Жри, тварь, ты же любишь жрать говно, сука! Все анимешники отупевшие говноеды\" - начал размазывать говно по её лицу. Пока я быстро накидывал куртку и одевал ботинки, меня посетила мысль, что она больше не захочет со мной быть, что я не тот человек, который ей нужен. Выбегая в подъезд я уже рыдал. Всё сильнее и сильнее с каждой ступенькой. Выбегая из подъезда я рыдал уже в голос. Выбежав, я упал на колени, вознёс обмазанные говном руки к богу, и прокричал что было сил \"ЗА ЧТОООООООООО?????\"

Послушай мою удивительную историю, абуч, и посоветуй что делать. Вчера я был на дне рождения одной тян, куча всякой еды, разное вино и человек десять гостей, большей частью девушки. Все в общем довольно мило. Пришел я туда жутко голодный и начал наперегонки сжирать все эти оливье и фаршированые яйца. Может из-за каких-то сочетаний продуктов, может из-за съеденного утром, мой живот начало ПУЧИТЬ. Я сидел на дальнем краю стола у открытой форточки, глупо улыбался и сдерживая основной напор полегоньку СТРАВЛИВАЛ и тихонько ПУСКАЛ ВЕТРЫ. Моя жопная мускулатура меня не подвела и все было беззвучно, а запах быстренько перебивался запахом шампанского и еды. Но бесконечно это не могло продолжаться, давление копилось и нарастало, и каждый безобидный ШЕПТУН грозил превратиться в громогласный ПЕРДЕЖ. Я пару раз выходил в туалет и СБРАСЫВАЛ ДАВЛЕНИЕ В КОТЛЕ но это не помогало.
Немного выпившие тян захотели потанцевать, и включили музыку. Я никогда не любил этих танцулек, но когда начался медляк имяниннеца вытащила меня из-за стола и заставила танцевать с одной из своих подружек - скромной и милой. В целом было неплохо, мы медленно поворачивались вокруг оси и от постоянного движения ягодиц моя жопа при каждом покачивании выпускала небольшую порцию ЗЛОВОННОГО ГАЗА.
В этом была какая-то неведомая пикантная романтика, я танцевал с довольно привликательной девушкой, и одновременно совершал что-то очень личное, запретное, что обычно прячешь от других. Я представил как недавнее содержимое моего кишечника дымкой обволакивает её ноги - это была запретная потаенная ласка, известная только мне но не ей. Это было так же как будто я запустил руку ей в трусики а она даже не знала об этом. От этих неожиданных мыслей мой СОЛДАТИК встал по стойке смирно. Мы потанцевали, началась опять какая-то ритмичная музыка и тян села на диван и стала разговаривать с другой тян, а я примостился рядом и, сделав вид, что смотрю на дрыгающихся гостей, начал настоящую ГАЗОВУЮ АТАКУ! Это не был банальный МЕТИОРИЗМ, мой анус выводил настоящие любовные РУЛАДЫ. Это было актом тонкого ухаживания, подобному пению баллад перед балконом прекрасной дамы. Я тужился стараясь показать все на что способен, и РОКОТАНИЕ моей жопы не было слышно только из-за громкой музыки.
Сидящие на диване конечно почувствовали запах, кто-то пошутил, кто-то встал и ушел. Скоро в комнате стало действительно не продохнуть, танцующим пьяным было всеравно, а девушка пошла на кухню покурить. Я как бы невзначай отправился вслед за ней, и встав к ней спиной, и сделав вид что разговариваю с приятелем продолжил. Я тужился и тужился и вдруг почувствовал что перестарался. Я не просто ПЕРДАНУЛ С ПОДЛИВОЙ, нет. Из своей норки полезла ШОКОЛАДНАЯ КОЛБАСКА и дело не обошлось банальным ЧИРКАШОМ на трусах.
Все то, что производило эти кубометры кишечных газов, в считанные секунды оказалось в моих трусах и начало течь по ногам. Кухню наполнил сладковато-едкий запах но ПАРОВОЗИК и не думал останавливаться. Я замер от ужаса, боясь пошевелиться, гости и та самая тян начали с удивлением оборачиваться ища источник запаха. Все сосредоточили внимание не мне, а я не знал что делать.
От стыда и невозможности происходящего меня просто переклинило, в тот момент я почему-то подумал что лучше всего будет если я представлю это как некую эксцентричную шутку. Я резко выбросил ногу с криком АРПЕДЖИО!!! И стекшее уже говно веером вылетев из штанины разлетелось по стенам и гостям на кухне.
Плохо помню, что было дальше, очень быстро все разбежались, я еще долго отмывался в ванной и слышал как гости поспешно прощаются и уходят, а имениннеца плачет. Я наконец вышел из ванной, на кухне никого не было кроме той тян с которой я танцевал. Она стояла у самого окна, опять курила и задумчиво смотрела на меня, но ничего не сказала. Так вот абуч, я верю, что не все еще потеряно, и ты подскажешь мне, как можно развести ту самую тян на секс в ПЕРДАЧЕЛЛО.

>>151929769
/тхреад

блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный
блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный
блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный

блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный
блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный
блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный

блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный
блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный
блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный

блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный
блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный
блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный

блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный
блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный
блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный

блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный
блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный
блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный

блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный
блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный
блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный блэдь нэвэльный