Училась в Туле, в совковом педвузе, после педа поступила в Институт русского театра и подрабатывала в массовках и фотосессиях. Там гример предложил подработку на таких же съемках, только надо было сниматься обнаженной, и я согласилась.

Я росла в достаточно строгой семье, училась хорошо, в какой-то момент мне захотелось разорвать все эти цепи и попробовать что-то новое. Первая съемка была БДСМ. Я вышла из студии в шоке, шатаясь, будто пьяная. Мне все казалось очень ярким. Первая мысль: «Я сюда больше никогда не вернусь». Я считала, что делаю что-то очень плохое, но в то же время меня это встряхнуло и обновило.

Такие маститые режиссеры, как Пьер Вудман и Рокко Сиффреди, сделали карьеру на порванных по-настоящему, а не ради шоу, задницах. Существует целая система зазывания туда девочек. Ты приезжаешь в Будапешт и хочешь делать карьеру. Тебе говорят, что это возможно только после работы с Рокко, а Рокко снимает только так. Еще говорят, что если ты это выдержишь, то ты сильная актриса. По факту там нет секса, тебя просто лупят. Конечно, бывают девочки, которым это нравится, но их очень мало. В основном актрисы относятся негативно к таким съемкам, но все равно туда идут: отказ равносилен признанию, что ты слабая актриса и тебе надо вернуться домой. Почему Вудман и Сиффреди снимают такой контент? Потому что у них уже давно нормально не стоит: 5 минут потрахают и 30 минут бьют. Насилие над женщиной по факту идет от импотенции. Если ты не можешь заставить женщину кричать одним способом, ты будешь заставлять кричать ее вот так.

При хорошем раскладе у меня будет семья. При не слишком хорошем — пойду в политику. Хочется как-то воздействовать на реальность, бунтарствовать и не отупеть.

Героиня на пикче. Есть желающие создать с ней семью?