Реквестирую инфу, всё что угодно о патафизике, сам раскопал неглубоко. Нашёл сайт на англии и книжку(в общем творчество Альфреда Жарри)пикрл. Также наткнулся на сайт колледжа патафизики. Можете пройти по ссылкам ниже(знание английского треба) вникнуть\порвать шаблон, а затем изложить свои впечатления касательно прочитанного\увиденного. Но патафизика не ограничивается псевдонаучной ассоциацией, блекгейзовая группа из Америки Bosse-de-nage взяла себе название из упомянутого выше произведения, в котором так назывался бабуин, который умел говорить лишь "HA-HA"(видео мужика, где он показывает это https://www.youtube.com/watch?v=JqW6m0OXOFI) В текстах группы тоже много непонятного говна, на эциклопедии металлум в графе темы текстов написано: безумие.



http://ru.urbandictionary.com/define.php?term=pataphysics - урьандикшионари
https://ru.wikipedia.org/wiki/Патафизика - русская википедия, в английской материала больше.
https://www.theguardian.com/culture/2005/dec/09/8 - статья на сайте популярной Английской газеты
ссыль на группу http://www.metal-archives.com/bands/Bosse-de-Nage/73020
одна из их композиций чей текст подгоню попозже https://youtu.be/UPUzTt3zsJ4

Ниже представлен отрывок из произведения одного Патафизика.

РЕНЕ ДОМАЛЬ. ЭССЕ И ЗАМЕТКИ ИЗ КНИГИ «АБСУРДНАЯ ОЧЕВИДНОСТЬ» 1926–1934

Патафизика и явление смеха

Патафизика есть наука…
Альфред Жарри

Ибо знаю и подтверждаю, что патафизика не просто шутка. И хохот, часто сотрясающий наши патафизические тела, — это жуткий смех перед очевидностью: всякий предмет точно (а кто измерит?!) такой, какой есть, а не иной; я пребываю, не будучи всем; все слишком гротескно, и любое определенное существование возмутительно.
Сотрясание от такого смеха — это, внутри тела, толчея костей и мышц, разрушенных сильной волной тревоги и панической любви, пронзающей сокровенное лоно последнего атома, и вот! от пощечины абсолюта куски патафизика подпрыгивают внутри человечка, отчаянно устремляясь по обманчивому и беспутному пространству туда, наконец-то к хаосу. Индивиду, осознавшему себя в самом малом, на какой-то миг кажется, что сейчас он рассеется совершенно однородной пылью и, пуще того, будет отныне всего лишь пыльцой, восполняя отсутствие пыли, вне места, вне времени. И вот он, подлунный счастливец, взрывается, но кожа слишком прочна; эластичный мешок сдерживает, собирается в складки только на самых гибких участках лица, топорщится в уголках рта, морщится на веках и, растянутый до предела, внезапно сжимается, словно собираясь подпрыгнуть, а тем временем легкие то наполняются воздухом, то сдуваются. Так рождается ритм смеха, который осмысливается и чувствуется в себе самом, а также хорошо наблюдается при виде смеющегося другого. Всякий раз, когда человек готов действительно лопнуть от смеха, его сдерживает собственная кожа, я хочу сказать, форма, узы собственного частного закона, где форма — лишь внешнее выражение; его сдерживает абсурдная формула, иррациональное уравнение его существования, которое он пока еще не решил. Он все прыгает к притягивающей его звезде абсолюта и никак не может застыть в мертвой точке; распаляясь от возобновляющихся толчков, он краснеет, багровеет, пунцовеет, затем раскаляется добела, исторгает кипящие пузыри, вновь и еще оглушительнее лопается, его смех бурлит, как ярость безумных планет, и он что-то ломает, этот хохочущий господин.

Патафизический смех — это глубокое осознание абсурдной двойственности, которая не может не бросаться в глаза; в этом смысле он является единственным человеческим выражением единства противоположностей (и, что примечательно, выражением на универсальном языке). Точнее, это рывок субъекта, несущегося, опустив голову, на противостоящий объект, и в то же время подчинение этого акта любви немыслимому и трудно воспринимаемому закону, который мешает реализовать себя полностью и мгновенно; тому самому закону становления, согласно которому смех как раз и рождается в своем диалектическом движении:

я — Универсальный, я разрываюсь;
я — Частный, я сжимаюсь;
я становлюсь Универсальным, я смеюсь.

А становление, в свою очередь, проявляется как самая осязаемая форма абсурда, и вновь я обрушиваю на нее свой раскатистый хохот; и безостановочно в диалектическом ритме — такой же ритм у смеха, задыхающегося в грудной клетке, — смеюсь навеки, и нет конца этому скатыванию по лестницам, ибо моя икота, неотвратимая из-за ее же собственных толчков, — это еще и накаты рыдания: смех патафизика — глубокий и глухонемой или поверхностный и оглушительный — единственное выражение человеческого отчаяния.


хз зачем я тут верчусь с этим тухлым говном сюрреалиста-дадаиста, может чтоб привлечь кого-нибудь к этому всему, потому что лень одному. Если повезёт займусь переводом статей сюда со всех источников. Считайте, что здесь стартует трыд раскапывания патафизики